Скрыженко Е.В., Н.В. и В.В. обратились в суд с иском к брату - Скрыженко А.В. и Кузину В.К. об установлении факта принятия наследства, признании частично недействительным свидетельства о праве на наследство и признании недействительным договора купли-продажи. (Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 15 июня 1998 г.)
При этом истцы сослались на то, что после смерти 21 февраля 1996 г. их матери - Скрыженко А.И, имевшей на праве собственности домовладение, они и ответчик являлись наследниками ее имущества. В нотариальную контору с заявлением о принятии наследства истцы не обращались, поскольку между всеми наследниками имелась договоренность об оформлении права собственности на домовладение на имя Скрыженко А.В. с последующей продажей дома и разделом на равные доли полученной от продажи суммы. Свидетельство о праве на наследство по закону было выдано 27 августа 1996 г. на имя Скрыженко А.В., после чего 8 октября 1996 г. он продал дом Кузину, но вопреки договоренности между наследниками не выплатил им причитающуюся часть стоимости дома.
По утверждению истцов, они фактически приняли наследство, оставшееся после смерти матери, до истечения шестимесячного срока разделили между собой ее домашнее имущество.
Решением Аннинского районного суда Воронежской области (оставленным без изменения судебной коллегией Воронежского областного суда) иск удовлетворен.
Президиум Воронежского областного суда оставил без удовлетворения протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ об отмене судебных постановлений.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 15 июня 1998 г. аналогичный протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ удовлетворила и отменила судебные постановления, указав следующее.
Разрешая дело, районный суд признал, что все четыре наследника после смерти матери разделили ее домашнее имущество, а следовательно, приняли наследство. Свидетельство же о праве собственности на домовладение выдано на имя Скрыженко А.В. с нарушением наследственных прав истцов. Поэтому суд признал их наследниками, принявшими наследство, и признал частично недействительным свидетельство о праве на наследство, выданное на имя Скрыженко А.В.
Как указал суд, договор купли-продажи домовладения заключен под влиянием обмана со стороны Скрыженко А.В., в связи с чем в силу ст. 179 ГК РФ недействителен; Кузин являлся недобросовестным владельцем дома, поскольку знал о незаконности действий Скрыженко А.В., поэтому в силу ст. 303 ГК РФ договор купли-продажи недействителен, а стороны подлежат возвращению в первоначальное положение.
Однако выводы суда сделаны с существенным нарушением норм процессуального права, без учета установленных обстоятельств дела и норм материального закона, регулирующего данное правоотношение.
Как видно из материалов дела (и это не оспаривалось сторонами), между наследниками имелась договоренность о получении свидетельства о праве собственности на наследство на имя Скрыженко А.В., поэтому другие наследники с заявлением о получении наследства в нотариальную контору не обращались.
В силу ст. 557 ГК РСФСР получение свидетельства о праве на наследство является правом, а не обязанностью наследника.
Получение свидетельства о праве собственности на наследство одним из наследников соответствовало волеизъявлению всех наследников имущества умершей Скрыженко А.И., что подтверждено их объяснениями в суде. На момент открытия наследства все наследники препятствий для обращения в нотариальную контору в срок, установленный ст. 546 ГК РСФСР, не имели, поскольку находились в месте открытия наследства.
Закон признает принявшим наследство наследника, когда он фактически вступил во владение наследственным имуществом или когда он подал нотариальному органу по месту открытия наследства заявление о принятии наследства .
Истцы не обратились в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства, передав таким образом право на домовладение одному из наследников. Скрыженко А.В. осуществил свои наследственные права в соответствии с волей других наследников.
При выдаче свидетельства о праве собственности на домовладение нарушений закона не допущено, учтена была воля других наследников, не обратившихся в нотариальную контору.
Поэтому вывод суда о том, что выдачей свидетельства о праве на наследство одному из наследников нарушены наследственные права других наследников, не соответствует обстоятельствам дела.
По иску о признании недействительным свидетельства о праве на наследство, выданного одному из наследников, при согласии на получение такого свидетельства других наследников обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения дела, является выяснение условий договора, заключенного между наследниками .
В своих объяснениях суду стороны не ссылались на обстоятельства, которые давали основания для признания такого соглашения недействительным, а указывали на невыполнение Скрыженко А.В. своего обязательства перед другими наследниками о передаче им по 1/4 стоимости дома.
Разрешая дело в части требования о признании договора купли-продажи дома, заключенного между Скрыженко А.В. и Кузиным, недействительным, суд первой инстанции считал, что Кузин - недобросовестный владелец, поскольку знал о незаконности действий Скрыженко А.В. Однако в решении доказательств, на которых основаны эти выводы, суд не привел.
Поэтому обстоятельства, в силу которых покупатель дома признан судом недобросовестным, не выяснены.
По договору купли-продажи одна сторона (продавец) обязуется передать вещь (товар) в собственность другой стороне, а покупатель - принять этот товар и уплатить за него определенную денежную сумму (ст. 454 ГК РФ) .
Договор купли-продажи дома был заключен сторонами и нотариально удостоверен 8 октября 1996 г. Кузин вселился в приобретенное по договору домовладение, произвел там ремонтные работы. Скрыженко А.В. получил обусловленную договором денежную сумму стоимости дома.
Обязательства, принятые сторонами по договору купли-продажи домовладения, были ими исполнены.
Суд возложил на покупателя последствия невыполнения продавцом своих обязательств перед истцами по поводу распределения денежной суммы, полученной от продажи наследственного имущества, не приведя мотивов, в силу которых покупатель признан недобросовестным владельцем.
Дом приобретен у собственника, который был вправе произвести его отчуждение.
Таким образом, вывод суда о недобросовестном владении Кузиным домом сделан без выяснения обстоятельств, имеющих значение для дела.
Истребование имущества у добросовестного приобретателя возможно по основаниям, перечисленным в ст. 302 ГК РФ, в частности, если имущество выбыло из владения собственника помимо его воли или если оно приобретено безвозмездно от лица, которое не имело права его отчуждать.
Требования приведенной нормы судом не были учтены.
Отклоняя протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ, президиум областного суда указал, что обращение в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства одного из наследников имело место для упрощения оформления договора купли-продажи дома, но не обосновал, какие именно трудности и препятствия при оформлении купли-продажи дома могли возникнуть у наследников в случае обращения каждого из них в нотариальную контору и получения свидетельства о праве на долю в наследстве. На наличие таких трудностей и препятствий истцы не ссылались.
Кроме того, президиум указал на невыполнение Скрыженко А.В. своих обязательств по выплате доли в стоимости дома другим наследникам, но приведенные обстоятельства не могут служить основанием для признания договора купли-продажи дома недействительным.
В случае невыплаты Скрыженко А.В. другим наследникам обусловленной соглашением между ними суммы могут возникнуть основания для предъявления требований о ее взыскании.
При таких данных судебные постановления по делу подлежат отмене, а дело - направлению на новое судебное рассмотрение.
Определение Судебной Коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 4 октября 2002 г. № 18-В02-35.
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации рассмотрела дело по иску Степануха Марии Яковлевны к Администрации г. Анапа, Государственной налоговой инспекции г. Анапа, Трофимову Сергею Петровичу, Трофимовой Елене Николаевне, Трофимову Владиславу Сергеевичу о признании недействительными ордера, договора передачи жилого помещения в собственность, свидетельства о праве собственности и о признании права собственности на часть домовладения.
Как следует из материалов дела 29 июля 1997 г. М.Я. Степануха обратилась в Анапский городской суд Краснодарского края с заявлением об установлении факта непринятия наследства Н.И. Андреевым и о восстановлении ей срока для принятия наследства.
В обоснование заявления Степануха М.Я. указала на то, что 29 ноября 1996 г. в своем доме умерла ее сестра Андреева В.Н., являвшаяся собственником 1/2 части жилого дома № 84 по ул. Голубца И. в г. Анапе. За три дня до смерти Андреевой В.Н. с целью обеспечить надлежащий уход за сестрой и за ее больным мужем заявительница перевезла мужа сестры, Андреева Н.И., к себе домой в п.Рассвет, где 18 января 1997 г. он умер.
По мнению заявительницы, Андреев Н.И., несмотря на прописку в доме № 84 по ул. И.Голубца в г. Анапе, не принял после смерти жены В.Н. Андреевой наследство. Сама же она лично участвовала в строительстве дома № 84 по ул. Голубца И.в г. Анапе в 1954 г.; брак сестры с Андреевым Н.И. зарегистрирован в 1961 г.; сестра детей не имела и считала ее единственной наследницей; после смерти сестры фактически наследство приняла только она, поскольку распорядилась вещами Андреевой В.Н., поддерживала дом в исправном состоянии, оплачивала коммунальные услуги поэтому наследником второй очереди после смерти сестры является она.
18 марта 1998 г. Степануха М.Я. во изменение первоначального заявления обратилась в суд с иском к Государственной налоговой инспекции г. Анапы, как представителю наследника выморочного имущества, о признании недействительным свидетельства о праве на наследство в виде 1/2 дома № 84 по ул. Голубца И. и о признании за ней права собственности на это имущество.
18 января 1999 г. и 14 февраля 2000 г. Степануха М.Я. дополнила свой иск требованиями к супругам Трофимову С.П., Трофимовой Е.Н. и их несовершеннолетнему сыну, которым спорное жилое помещение было предоставлено по договору найма и которые впоследствии оформили на него право собственности в порядке приватизации, о признании недействительными ордера на 1/2 указанного жилого дома и договора о передаче этого жилого помещения в собственность Трофимовых.
В период с 1997 г. по 5 февраля 1999 г. решениями кассационной и надзорной инстанций неоднократно изменялась подсудность дела. Письмом председателя Краснодарского краевого суда от 19 мая 1999 г. дело в порядке ст. 123 ГПК РСФСР было передано на рассмотрение в Прикубанский районный суд г. Краснодара.
Заочным решением Прикубанского районного суда от 2 августа 2000 г. иск Степануха М.Я. был удовлетворен: свидетельство о праве на наследство по закону, выданное государству 22 июля 1997 г. нотариусом г. Анапы, на 1/2 долю домовладения № 84 по ул. Голубца И., ордер № 001496 от 18 августа 1997 г. на это жилое помещение, выданного администрацией г. Анапа С.П. Трофимову и договор о передаче в собственность Трофимову С.П., Трофимовой Е.Н., Трофимову В.С. были признаны судом недействительными. Этим же решением за Степануха М.Я. признано право собственности на 1/2 спорного домовладения, а Трофимовы исключены из числа собственников этого жилого помещения.
В кассационном порядке решение не обжаловалось.
Протест прокурора Краснодарского края на состоявшееся по делу решение постановлением президиума Краснодарского краевого суда от 10 мая 2001 г. был оставлен без удовлетворения.
31 мая 2001 г. определением Прикубанского районного суда г. Краснодара резолютивная часть решения от 2 августа 2000 г. была дополнена указанием о признании недействительным свидетельства о праве на наследование в пользу государства денежных вкладов умершей В.Н. Андреевой.
В протесте заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации поставлен вопрос об отмене заочного решения от 2 августа 2000 г., определения от 31 мая 2001 г. Прикубанского районного суда и постановления президиума Краснодарского краевого суда от 10 мая 2001 г. в связи с неправильным применением судами первой и надзорной инстанций норм материального права и с существенными нарушениями норм процессуального права, повлекшими вынесение незаконных судебных постановлений.
Проверив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит протест подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.
Согласно ч. 1 ст. 119 ГПК РСФСР иски о праве на строение, об освобождении имущества от ареста, об установлении порядка пользования земельным участком подсудны судам по месту нахождения имущества или земельного участка.
Из материалов дела видно, что 29 июля 1997 г. Степануха М.Я. обратилась с заявлением в Анапский городской суд. В последующем она изменила предмет спора и предъявила иск о признании недействительными свидетельства о праве на наследство в виде недвижимого имущества в пользу государства, ордера на спорное жилое помещение и о признание за ней права собственности на домовладение. При этом, как следует из дела, недвижимость, в отношении которой возник спор, а также лица, участвующие в деле, находятся и проживают в г. Анапе (л.д. 2, 54-56, 133, 149, 156-157, 164, 178, 181).
В нарушение ч. 1 ст. 47 Конституции Российской Федерации, вопреки воле лиц, участвующих в деле, дело было изъято из производства Анапского городского суда и передано на рассмотрение другого суда (л.д. 49, 53, 218). Таким образом, исключительная подсудность данного дела Анапскому городскому суду при его передаче без согласия ответчиков в другой суд была нарушена, в связи с чем вынесенное Прикубанским районным судом решение и последующие судебные постановления законными быть признаны не могут.
Заочное решение Прикубанского районного суда от 2 августа 2000 г. нельзя признать законным в виду нарушения судом установленного законом порядка рассмотрения дела в заочном производстве.
Согласно части 1 статьи 213-1 ГПК РСФСР в случае неявки в судебное заседание ответчика, надлежаще извещенного о времени и месте судебного заседания, по делу может быть вынесено заочное решение, если истец против этого не возражает. О рассмотрении дела в таком порядке суд выносит определение. В деле должны быть сведения о подлежащем извещении ответчика.
Из протокола судебного заседания и решения суда от 2 августа 2000 г. (л.д. 279-291) видно, что вследствие неявки в судебное заседание ответчиков по делу вынесено заочное решение.
Между тем, в нарушение требований вышеназванной нормы процессуального закона решения о заочном производстве по делу в установленной процессуальной форме судом не принималось. В деле отсутствуют данные о надлежащем извещении ответчиков Трофимовых о месте и времени рассмотрения дела, назначенного на 2 августа 2000 г.
В соответствии со ст. 106 ГПК РСФСР лица, участвующие в деле, и представители извещаются судебными повестками о времени и месте судебного разбирательства.
Лицам, участвующим в деле, и представителям повестка должна быть вручена с таким расчетом, чтобы они могли иметь достаточный срок для своевременной явки в суд и подготовки к делу.
Повестка доставляется извещаемому или вызываемому по адресу, указанному стороной или другим лицом, участвующим в деле. Если по сообщенному адресу гражданин фактически не проживает, повестка может быть направлена по месту его работы.
В необходимых случаях лица, участвующие в деле, представители, а также свидетели, эксперты и переводчики могут быть извещены или вызваны телефонограммой или телеграммой.
Статья 109 ГПК РСФСР регламентирует порядок вручения повесток и содержит требования о личном вручении судебной повестки лицам, участвующим в деле либо иным лицам, но с таким расчетом, чтобы судебная повестка была вручена извещаемому.
В материалах дела имеется копия извещения от 8 октября 1999 г. о рассмотрении дела почти через 10 месяцев - 2 августа 2000 г., адресованное Трофимовым в числе лиц, участвующих в деле, причем дата судебного разбирательства явно исправлена (л.д. 277). Сведений о вручении Трофимовым этого извещения, либо о его получении ответчиками в деле нет, в связи с чем имеющаяся в деле копия уведомления о рассмотрении дела 2 августа 2000 г. не может быть признана надлежащим извещением, а заочное решение - законным.
Решение суда не может быть признано законным и в связи с неправильным применением судом при разрешении возникшего спора норм материального права.
В соответствии с ч.ч. 1, 2 и 3 статьи 532, ч.ч. 1, 2 и 3 статьи 546 ГК РСФСР (в редакции, действовавшей во время возникновения спорных отношений) при наследовании по закону наследниками в равных долях являются:
в первую очередь - дети (в том числе усыновленные), супруг и родители (усыновители) умершего, а также ребенок умершего, родившийся после его смерти;
во вторую очередь - братья и сестры умершего, его дед и бабка как со стороны отца, так и со стороны матери.
Наследники второй очереди призываются к наследованию по закону лишь при отсутствии наследников первой очереди или при непринятии ими наследства, а также в случае, когда все наследники первой очереди лишены завещанием права наследования.
Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со времени открытия наследства.
Удовлетворяя требования истицы, суд первой инстанции исходил из того, что свидетели Усманова З.М., Степанищева Т.М., Изаренков В.И. подтвердили, что еще до смерти Андреевой В.Н. истица перевезла к себе домой в п. Рассвет мужа впоследствии умершей сестры, Андреева Н.И. Из этого суд делает вывод о том, что Андреев Н.И., умерший 18 января 1997 г., не принял наследство после смерти жены. Более того, по показаниям названных свидетелей суд делает вывод о том, что Андреев Н.И. отказался от принятия наследства в пользу истицы.
Указанные выводы суда нельзя признать правильными.
Из копий свидетельства о браке, свидетельства о смерти (л.д. 4, 5), материалов дела о праве на наследование видно, что спорная часть жилого дома принадлежала на праве собственности Андреевой В.Н., в которой после заключения брака в 1961 г., Андреев Н.И. проживал, пользовался этим жилым помещением, как член семьи умершей, и был там зарегистрирован вплоть до дня своей смерти 18 января 1997 г.
По утверждению самой заявительницы Андреев Н.И., 1928 г. рождения, был тяжело болен и был вывезен из г. Анапы незадолго до смерти жены потому, что не мог самостоятельно ухаживать ни за больной женой, ни за собой. С учетом того обстоятельства, что Андреев Н.И. до момента своей смерти оставался зарегистрированным в месте своего постоянного жительства, которым является спорное домовладение, вывод суда о том, что он не принял наследство после смерти жены на материалах дела не основан.
В соответствии с ч. 2 ст. 546 ГК РСФСР, действовавшей на момент открытия наследства, признается, что наследник принял наследство, когда он фактически вступил во владение наследственным имуществом или когда он подал нотариальному органу по месту открытия наследства заявление о принятии наследства .
Независимо от того, мог ли Андреев Н.И. по состоянию своего здоровья подать нотариусу заявление о принятии наследства, факт принятия им наследства в виде жилого помещения, являвшееся его единственным постоянным местом жительства должен был быть признан судом общеизвестным и доказыванию в силу ч. 1 ст. 55 ГПК РФ не подлежал. Общеизвестность данного факта основана на том, что право Андреева Н.И. на жилое помещение, в котором он был зарегистрирован, в соответствии со ст.ст. 53, 127 Жилищного кодекса РСФСР (далее ЖК РСФСР) сохранялось вплоть до момента его смерти. В установленном жилищным законодательством порядке утратившим право на жилое помещение Андреев Н.И. признан не был.
При таких обстоятельствах дела основанием для признания Андреева Н.И. не принявшим наследство жены в виде жилого помещения могло быть только его прямое волеизъявление об отказе от своего права на это жилое помещение или надлежащим образом оформленное у нотариуса заявление об отказе от наследства.
В соответствии со ст. 50 ГПК РФ обязанность доказать в суде, что эти юридически значимые обстоятельства в действительности имели место, лежала на истице, причем факт отказа Андреева Н.И. от наследства жены свидетельскими показаниями доказываться не может, поскольку в соответствии с ч. 4 ст. 550 ГК РСФСР такой отказ должен быть совершен только в форме подачи наследником заявления нотариусу по месту открытия наследства.
При таких условиях нельзя признать законным решение суда в части вывода об отказе Андреева Н.И. от наследства, сделанного лишь на основании показаний свидетелей.
В нарушение ч. 2 ст. 50 ГПК РФ суд не поставил эти обстоятельства на обсуждение и не предложил истице представить доказательства прекращения права Андреева Н.И. при его жизни на спорное жилое помещение и его отказа от принятия наследства в виде жилого помещения после смерти жены. В решении суда также не дано оценки тому существенному обстоятельству, что пребывание Андреева Н.И. у истицы после смерти жены было обусловлено его болезненным состоянием.
Неправильно разрешены судом и требования истицы о признании ордера недействительным.
В соответствии со ст. 48 ЖК РСФСР ордер на жилое помещение может быть признан недействительным в судебном порядке в случаях предоставления гражданами несоответствующих действительности сведений о нуждаемости в улучшении жилищных условий, нарушения прав других граждан или организаций на указанное в ордере жилое помещение, неправомерных действий должностных лиц при решении вопроса о предоставлении жилого помещения, а также в иных случаях нарушения порядка и условий предоставления жилых помещений.
Определение Прикубанского районного суда от 31 мая 2001 г. о внесении изменений в резолютивную часть решения подлежит отмене, как вынесенное с существенным нарушением норм процессуального права.
В соответствии с ГПК РФ после объявления решения по делу суд, вынесший решение, не вправе сам отменить или изменить его .
Согласно протоколу судебного заседания от 2 августа 2000 г. и материалам дела истица в судебном заседании устно дополнила свои требования о признании недействительным свидетельства о праве наследования государством вкладов Андреевой В.Н. Однако, эти требования истицы не были оформлены надлежащим образом в соответствии со ст. 126 ГПК РСФСР; копия этого заявления органам, представляющим государство в суде, не направлялась; оспариваемое свидетельство не было предметом судебного разбирательства и к материалам дела приобщено после вынесения решения.
Таким образом, определением от 31 мая 2001 г. суд первой инстанции по существу изменил ранее вынесенное решение, что не допускается законом.
На указанные выше нарушения норм материального и процессуального права, допущенного судом первой инстанции при вынесении решения, президиум краевого суда не обратил внимания, поэтому его постановление от 10 мая 2001 г. подлежит отмене.
При новом рассмотрении дела суду следует устранить отмеченные недостатки, предложить сторонам представить допустимые доказательства их доводов и разрешить возникший спор с учетом юридически значимых для данного дела обстоятельств.
На основании ст.ст. 329, 330 ГПК РФ, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации, определила:
решение Прикубанского районного суда г. Краснодара от 2 августа 2000 г., определение Прикубанского районного суда г. Краснодара от 31 мая 2001 г. и постановление президиума Краснодарского краевого суда от 10 мая 2001 г. отменить; дело направить на новое рассмотрение в Ананский городской суд.
Похожие рефераты:
|
Дипломные работы 
